К дню автомобилиста

Николай Алексеевич Пашков не только известный орский поэт, но и профессиональный дальнобойщик. К Дню автомобилиста он подготовил для своих коллег, а заодно для читателей «Орской хроники» подборку лучших стихотворений об этой нелегкой, но благодарной профессии.

Диспетчер

Нет прозванья народного метче.

Коль прозвали, так знай – неспроста

Называет путевкой диспетчер

Экземпляр путевого листа.

Все расписано почерком четким:

Где движенье, а где привал.

Дорогие мои девчонки,

Я бы в рейс вас с собою взял.

По судьбе вы автомобилисты.

И почти я уверен в том,

Что пошли вы бы нашим тернистым,

Но счастливым шоферским путем,

Если б не было миссии главной,

Для которой вы родились.

Мир тебе, мой диспетчер славный,

Ты вручаешь путевки в жизнь.

Парень я из Орска

Северным сияньем ночь озарена,

К солнцу на свидание движется луна.

Светится, как в цирке, купол 

надо мной.

Юной пассажирке я скажу: «Постой!»

Ты тоске шоферской не давай ответ.

Парень я из Орска – хуже Орска нет!

Парень я бывалый, Бог не приведи!

Тучка ночевала на моей груди.

Пни вокруг да кочки – дикая тайга.

В розовом чулочке девичья нога,

Как бы не споткнуться нам обоим враз,

Вдруг к озерам-блюдцам потянуло «КрАЗ».

 – Кто рукой огромной тянется к ручью?

Та, кого я помню? Та, кого люблю?

Оказалось, дятел, колесо пробил,

Вот где я потратил свой любовный пыл.

И поехал внемля памяти своей.

 – Вот твоя деревня! Вылезай скорей!

Нет, любовь – не горстка потненьких монет.

Парень я из Орска, лучше Орска нет!

***

АЗС на трассе в дальней стороне,

Топлива и масел хватит тут вполне,

Нина здесь и Света – больше ни души!

Хоть садись портреты с них, девчат, пиши!

Подойду я хитро, с негою в крови:

– Дайте двадцать литров огненной любви!

Нина сдвинет уже ножки под столом:

 – Попроси у мужа в пиджаке крутом!

Понимаю шутку, сам люблю братву,

Светку на минутку в «Мерседес» зову.

Отвечает Света:  – «Мерседес»? Мерси.

Видишь, едет «Сетра»? У нее проси!

Полюбил я «Сетру», как сестру, как мать!

Станем километры-ветры с ней ласкать,

Жить нельзя без ласки – сбудутся мечты!

У Анюты глазки – как в полях цветы!

А пока мужчине, да в расцвете лет, 

Дайте хоть бензину – если счастья нет!

Миасс. 1999 г.

***

Март придет, и зажгутся «мартены»,

Сталь зимы расплавляя в моря.

И дорога в цветах по колено

Позабудет тоску октября,

Колеи мне протянет, как руки,

За собой поведет не спеша.

И ее после зимней разлуки,

Как невесту, обнимет душа...

Чаровница казачьего края!

Помнишь ли, как мальчишьей порой,

Размечтавшись дойти до Китая,

Ночевали мы в поле с тобой?

Как ныряя в ковыльные волны,

Подглядел я, веселый до слез,

Нашу землю – огромный подсолнух –

Грызли белые зубы берез.

Пью я воздух, степной и сосновый,

Ем слоеный пирог бытия. 

И сегодня влюблен я по новой

В сотворенные Богом края,

Где дороги рождают поэтов,

Где с рожденья в незримом бою

На лампасы небесного цвета

Рву я душу казачью свою!

Из цикла «Песни пенсионера»

Возвращался я из дальних рейсов.

Дом родимый, как дитя без нянек,

Новотроицк-град дымит, как крейсер,

Орск в тумане тонет, как «Титаник».

Только толку что в закрытых форточках, 

Любит дым орчанин настоящий!

Ништяки, как воробьи, на корточках

Обсуждают, кто у них «смотрящий».

Поспешаю к родине, как к маме,

Тонет в саранче дороги лента –

С орскими схлестнувшись воробьями,

Скоро будет драпать до Ташкента.

Думал: вот на пенсию я выйду,

Буду жить в деревне, на природе,

Прикуплю кабину от «Колхиды»

И ее поставлю в огороде.

Дальнобойщик дома спать не может,

Дома спит пускай медведь в берлоге,

Вспоминает он, в кабине лежа,

Как педалил дальние дороги.

Выберу местечко возле трассы – 

Без ворон картавых местечковых,

Буду там, не отходя от кассы,

Пегому коню ковать подковы.

Будут тормозить друзья-шоферы

У кафе с названьем «У поэта».

Будут вспоминать бои боксеры,

Добавляя в водку амаретто.

От «ерша» всегда ершисто-вздорный,

Я кувалдой по кабине грохну, 

 – Как же я оставил в Орске корни?!

Я же без корней своих засохну!

2014 г.

***

Я опять в дальний рейс уезжаю,

Как молитву, запомнив твой взгляд,

И деревья родимого края

Вдоль дороги, прощаясь, стоят.

Как устану, сверну на стоянку,

Разведу у дороги огонь.

И опять возьму в руки баранку,

Будто в детстве тальянку-гармонь.

Гул мотора на разные ноты

Мне опять свои песни поет.

И опять в этой жизни чего-то

Мне как будто не достает.

Мне в пути не хватает уюта,

Ну а дома – дорожной красы.

И бываю я хмур почему-то,

Свою жизнь положив на весы.

Вьется трасса, как дым папиросы,

На крутой поднимаясь подъем,

В окна глаз сквозь житейские слезы

Мне, как каждому, видно свое:

Что вдали без былого азарта

Снова солнце заходит с червей,

Что одна у меня только карта,

Только карта Отчизны своей,

Что колеса дымятся от бега,

Полысев, как моя голова,

На дороге средь ветра и снега,

Подбирая для сердца слова.

Что стихи тоже дело мужское – 

Руль крути, но душой не криви,

Бесконечной шоферской строкою

Объясняясь России в любви.

Дочери Кристине

В далекий край дорога побежала,

Исчезла городская суета,

Река блеснула лезвием кинжала

Из-под спины дрожащего моста.

Асфальтный путь блести под небесами,

Струится вдоль дороги лунный свет,

Моя Кристина с умными глазами

Меня дождется на исходе лет.

И я приду, усталый и небритый,

В весенней речке смою странствий прах,

В дороге Время – тенькают копыта

В моих шоферских треснувших часах.

Ну а пока холодная ночевка,

Горячий ужин в поле под сосной,

Где лишь тоски зеленая веревка

Да мертвая луна над головой.

Пастушка-ночь машины сбила в лагерь,

Трубят отбой шоферские «шмели»,

Снабженец спит, испив дорожной влаги,

Которую достал из-под земли.

В дороге Время, тягуны и спуски,

То сталь зимы, то мертвых листьев медь,

Я наблюдал космические пуски,

И мне хотелось танцевать и петь.

Я наблюдал, бывало, и другое:

Бесстрашно, как солдатские полки,

Леса на небо уходили строем,

А реки закрывались на замки.

Но флаг рассвета поднимали горы,

Рекой неслась асфальта полоса,

Под встречным ветром 

открывались поры,

И наполняло сердце паруса.

С утра опять потянется дорога,

Как песня – то грустна, то весела,

Где в облаках бензинового смога

Душа смеялась, плакала, жила.

1987 г.

***

По реке на север

Плыло детства лето,

Я в закат не верил,

Я встречал рассветы.

Но года роняло,

Будто клочья ваты,

Жизни одеяло,

Торопясь к закату.

Юность пролетела,

Прозвенев любовью.

Незаметно села

Осень к изголовью.

Осенью прекрасной

Полюбил закат я – 

Розовый и красный,

С ним мы стали братья!

Он плывет над соснами,

Он в междугородке!

С розовыми веслами

В ярко-алой лодке.

На «КамАЗе» красном

Мчу ему вдогонку,

Как коня Пегаса,

Оседлав бетонку.

Родины мятежной

Слышу песни вдовьи,

Сверху весь в надеждах,

В глубине – с любовью!

***

В полях босоногого лета

Я гладил колосьев чубы,

А в небе на полке рассвета

Стояли кувшины судьбы. 

Свободных их было немного,

Стоявших вверх дном, как стога,

Я выбрал с названьем «Дорога»,

С тех пор она мне дорога.

Ушел я в шоферские асы,

В далекий зовущий простор,

Беспечные школьные классы

Сменив на дорог коридор.

Кувшин я наполнил рекою

Туманов дождей и тревог,

Подаренной Музой строкою

И чем-то еще между строк.

С тех пор и зимою, и летом

Я глажу, забыв про покой,

Дорог разноцветные ленты

Шоферского взгляда рукой.

Вплетаю в песчаные косы,

В гранитные гривы хребтов,

И снова встают, как вопросы,

Горбатые спины мостов.

И скорбные, как некрологи,

Всплывают былые года.

Деревни впадали в дороги,

Дороги текли в города.

Деревня просила подмоги,

И я обувал сапоги

И новые строил дороги

К селеньям полей и тайги.

И дорого русской дороге

Я вновь бы и вновь заплатил

За все ее песни-тревоги,

Что были как воздух для крыл.

Чтоб не было больно планете

За то, что бегут средь полей

Дороги – печальные дети

Огромной Отчизны своей.

Случай на дороге

Однажды я спешил средь середины лета,

Я выбит был из графика и сил,

Вокруг цвела земля, в зеленое одета,

Но был мне белый свет почти не мил.

Был мрачен я и зол, как филин на болоте.

Собрав всю волю, я спешил, спешил...

Я двигался к беде и вдруг на повороте

Увидел сразу множество машин.

Истоптана трава, и «МАЗ» лежит на крыше,

И мальчик бел как полотно!

Я больше не спешил, я из машины вышел,

Теперь уже мне было все равно...

Я больше не спешу,

Ведь здесь не ринг, не драка.

Я не хочу быть тем, кто жизнь отнял,

Пусть буду бедным я, голодным, как собака,

Которую хозяин потерял.

Весна на Урале

Горы, сосны, даль за далью – 

Залюбуется любой!

Блещет солнечной медалью

Небо в майке голубой.

Перевал беру с разбега,

Камнем вниз – и вот она!

Ест мороженое снега

Девка красная – весна!

На лице ее – отвага,

От нее и майских гроз

Снег уходит по оврагам,

Словно поезд под откос.

Я любовью заболею,

Я сорву подснежник ей,

Сверху от снегов белее,

Снизу неба голубей!

И опять мелькают спицы

Стройных сосен и берез,

И взлетают, словно птицы,

Брызги луж из-под колес.

В пестроте калейдоскопа

От дорожного столба

Начинается Европа,

Продолжается судьба.