Залечили до смерти?

Орчанка, потерявшая отца, не может узнать, из-за чего произошла его смерть. Прошло больше двух месяцев, однако до сих пор родным неизвестно, как спасали мужчину и какой был диагноз. После официального ответа из больницы, добиться которого удалось с трудом, вопросов стало только больше. 

–1 августа отец уехал с дачи из-за высокого давления домой, позже я узнала, что он падал с велосипеда. Спустя два дня ему стало плохо, он кричал от малейшего движения, – рассказала «ОХ» Татьяна Никифорова, в тот момент срочно выехавшая в Орск из Оренбурга. – 4 августа мы вызвали «Скорую». Фельдшер сделал ЭКГ, проблем не увидел и сказал, что есть подозрение на травму позвоночника. Требуется доставить отца в стационар, но сделать это сейчас невозможно, потому что необходимо, чтобы кто-то нес отца на носилках. Посоветовала вызвать бригаду повторно и обязательно сказать диспетчеру, что больной – «лежачий». Спустя непродолжительное время приехала вторая бригада. Они внимательно осмотрели отца, предположили, что есть переломы, и госпитализировали. На следующий день ночью он бредил, кашлял, хотя до этого кашля не было. Потом уже вовсе не мог говорить, только стонал, с трудом показывая рукой на свою грудь. А вскоре перестал реагировать даже на наши вопросы... 

Соседи по палате забили тревогу – мужчину перевели в реанимацию. Между тем в больнице сообщили супруге, что с пациентом всё в порядке, что его еще ночь понаблюдают. Но эту ночь мужчина не пережил. Ранним утром 7 августа родственникам позвонили из больницы с трагической вестью. 

В справке о смерти, которую выдали родным, указано: «Прочие неустановленные причины». Но на словах в морге сказали об инфаркте и правосторонней пневмонии. В письменном ответе из горбольницы № 2 судебно-медицинский диагноз обозначен как «острое отравление неустановленным веществом, полиорганная недостаточность».

Там же говорится, что бригада «Скорой помощи» доставила Ю. Никифорова с диагнозом «закрытые переломы поясничного отдела позвоночника, плеча, бедренной кости». После госпитализации назначено консервативное лечение. 5 августа состояние больного ухудшилось. Переведен в реанимационное отделение. Осмотрен врачами. Несмотря на лечение, констатирована смерть больного… И объясняется в конце письма: история болезни пациента находится в министерстве здравоохранения на проверке. 

– Такое ощущение, – делится Никифорова, – что в больнице отца считали симулянтом. Вскрытие не дало никакой информации. Какого-то ясного диагноза нет, он строится на догадках. Я по работе часто общаюсь с кафедрой судебной медицины медакадемии, так там тоже удивлены многим... 

14 августа Татьяна написала жалобы в том числе в Росздравнадзор. Обращение приняли и перенаправили в региональный минздрав. Из территориального ФОМС жалоба ушла в страховую организацию. Ответов пока нет. 

– От самой больницы его добилась только тогда, когда начала сама звонить и требовать. В одном из разговоров мне даже высказывали, что «теперь из-за вас в министерстве разбор полетов будет», – говорит собеседница. 

С одной стороны, в подобных ситуациях у близких есть свойство обвинять всех подряд. С другой, с медициной в городе и правда большая проблема. И если, не дай Бог, кто-то потеряет близкого, то узнать, как именно он умер и можно ли было его спасти, останется тайной. Врачебной.