ЛИПОВЫЕ ДОКУМЕНТЫ Породили сомнительное судейское решение, жертвой которого стал беззащитный ребенок.

В "ОХ" за 16 декабря мы рассказывали о работе новотроицкой службы экстренной помощи "Сова". А как же обстоят дела у орских спасателей? Об этом состоялся на днях разговор в городской администрации, куда были приглашены руководители ряда крупных предприятий и фирм.Журналистское расследование, порученное мне редакцией, отнюдь не было легким. Для того, чтобы хоть чуточку разобраться в столь конфликтной ситуации, пришлось встречаться с десятками людей, в том числе - чиновничеством, "перелопатить" кипу документации. И чем больше я погружалась в семейную драму - тем большее недоумение испытывала. В самом деле. Как такое могло случиться в нашем, в общем-то цивилизованном городе? Куда смотрели вершители местного правосудия, с невероятной легкостью исковеркавшие судьбу малолетнего ребенка?

ЛЮБОВЬ, ПОХОЖАЯ НА СОН…
Они не мыслили свою жизнь друг без друга. Им казалось, что так будет всегда - блеск глаз, романтика встреч… Пара познакомилась в Екатеринбурге, где Игорь учился в институте. А когда получил диплом, привез восемнадцатилетнюю Ирину в Орск.
Сыграли свадьбу. Красивую-прекрасивую. И продолжали считать самыми счастливыми на свете. Надышаться друг на друга не могли. Вскоре родилась Женечка. Игорь работал, стараясь обеспечить семью всем необходимым. Ирина, закончив медицинское училище, тоже вышла на работу. Деньги в доме всегда водились. И с жильем никаких проблем не было. Как говорится, живи да радуйся. В распоряжении молодых оказалась двухкомнатная квартира. За ребенком, кстати, присматривала гувернантка.
Потянулись будни. Однозначно и не скажешь, когда и почему семейная жизнь была омрачена первыми проблемами и трудностями. От былого взаимопонимания остались одни слезы. Любовная лодка, как говаривал поэт, разбилась о быт. Скандалы, нервы, взаимное недовольство, вечно хмурые лица... И все чаще - пульсирующая в голове мысль: "Неужели родители были правы, когда отговаривали от свадьбы?".

ПАЙ-МАЛЬЧИК
Мои впечатления сложились из неоднократных бесед с Игорем, его родственниками и соседями, а также из документов, предоставленных в суд.
Итак, он - человек целеустремленный. Захотел, к примеру, играть на баяне - закончил музыкальную школу. Обладал не только тонко развитым слухом, но и вообще чувством прекрасного. С жадностью читал книги, активно занимался спортом. Про таких обычно говорят: пай-мальчик. Недаром соседи ставили его в пример своим чадам, а матери и отцу завидовали все знакомые. Мол, уж он-то ни в плохую компанию не попадет, ни сам на скользкую дорожку никогда не ступит. Да и в Уральском политехническом, куда поступил сразу после школы, был на особом счету. Редкие способности и не менее редкое трудолюбие выгодно отличали его среди однокурсников. А еще, говорят, он был верным другом. Щедрым, обязательным… Одним словом, как в кино.
Вернувшись в Орск, стал преподавать в профессиональном лицее, чем занимается и по сей день. В суд, как принято в таких случаях, представили характеристику с места работы. Коллеги про Игоря говорят так: " К работе относится добросовестно. Взысканий не имеет. Неоднократно был премирован... Способен объективно оценить свое поведение и поступки… Спортсмен, сторонник активного и здорового образа жизни. Отличный семьянин, воспитывает малолетнюю дочь".
На всякий случай суд затребовал справку из медвытрезвителя. Но и там - ничего плохого. Даже соседи по дому хором хвалили парня: "Мы умилялись отношениям отца и дочери. Ее привязанность к отцу просто поразительна, даже в разговорах с подружками всегда слышишь "Мой папа!". С соседями и друзьями очень приветлив, никогда ни с кем не конфликтовал".

ДЕВОЧКА-СКАНДАЛ
Увы, но с героиней истории лично свидеться так и не удалось. Город, где она сейчас проживает, находится неподалеку от Екатеринбурга… Потому ничего не остается, как привести выдержки из документов и познакомить с мнением людей, лично с ней знакомых.
В характеристике, выданной медучилищем, в частности, говорится: "Ее низкая успеваемость объясняется большим количеством пропусков без уважительной причины". Документы Орской станции переливании крови, где впоследствии работала Ирина, гласят так: "Отношение к работе желало быть лучшим. Отмечается недисциплинированность и несобранность, за что неоднократно получала замечания со стороны заведующей отделом, главной медсестры и главного врача. Поведение отличается импульсивностью. Так, могла не выходить на работу длительное время, не поставив в известность ни заведующего отделом, ни администрацию". Интригует и другое: Ирина - несмотря на то, что прожила в Орске почти 5 лет, характеристику с места жительства почему-то предоставила из … Верх-Нейвинского, куда переехала, судя по справкам, совсем недавно.
Да и с дочкой, по свидетельству супруга (теперь уже бывшего), Ирина подчас была груба, кричала и даже ругалась матом. Вот и спрашивается: только ли в расстроенных нервах дело?

ПО РАЗНЫЕ СТОРОНЫ БАРРИКАД
Матери ребенок почти не видел. Воспитывали девочку - в основном - либо гувернантка, либо живущие неподалеку бабушка с дедушкой. Но по вечерам с малышкой непременно гулял отец. Он же читал на ночь сказки, играл с ней в куклы. Окружающие удивлялись и завидовали одновременно: такое трепетное отношение к своему ребенку встретишь не часто.
Впрочем, семейные обязанности - вещь весьма специфичная. Кто-то больше воспитывает, кто-то - меньше… Ну, и что в этом особенного? Главное, чтобы супругов это "разделение властей" устраивало и при этом еще дети не страдали. Одним словом, банальная ситуация, в которую попали Игорь с Ириной, могла продолжаться годами. Если бы не одно "но"…
Ирина все чаще стала наведываться в гости в Екатеринбург, мотивируя тем, что сильно скучает. Муж удивлялся: зачем надо гостить у родителей месяцами, при этом - вольно или невольно - забывая про свой семейный очаг, не говоря уже о малолетнем ребенке?
Все оказалось проще некуда. Ирина встретила в Екатеринбурге другого мужчину. Знали об этом родители или нет - можно лишь догадываться. Но в любом случае, когда дочь насовсем вернулась в Екатеринбург, - приветили.
Между прочим, из Орска Ирина уехала, никого не поставив в известность. Вещей, кстати, взяла с собой столько, что вряд ли могла в одиночку доставить до вокзала. Вернувшись вечером с работы и увидев голые стены, Игорь не сразу догадался, что к чему. Подумал сначала, что обокрали. И только к утру понял, что жена всё-таки ушла. "Любовник помог! Не иначе!" - клеймит он сейчас. Кто знает, может, и так...
Отъезд Ирины стал символическим Рубиконом. У каждой из сторон, поделившихся на два враждующих лагеря, естественно, своя версия конфликта. Родители, друзья, соседи и просто общие знакомые Игоря сразу и безоговорочно приняли его сторону. Ещё бы! Сначала изменила, а позже и вовсе из семьи убежала. Ну, чего ей не хватало с Игорьком? И потом. Разве можно доверить ей воспитание дочки? Где гарантия, что завтра не загуляет с другим, третьим? А Женечка, выходит, на все это должна любоваться…
Сторону Ирины приняли её родители и любовник. И это вполне естественно. Тем более, что она порассказала и про неудавшуюся семейную жизнь, и про мужа-пьяницу, который только и делал, что дрался да в деньгах ущемлял. Обращаясь в суд для развода, Ирина так и написала: "С момента регистрации брака в нашей семье возникали постоянные ссоры. Муж избивал, угрожал убить и закопать в лесопосадке. Вот почему в марте прошлого года я вынуждена была уехать с ребенком на постоянное жительство в Свердловскую область".
Несмотря на то, что Игорь иск не признал и - более того - считал возможным сохранить брак, их все-таки развели. Ирина на этом настояла. К тому времени она вновь собралась замуж.
Итак, в прошлом октябре брак окончательно распался. Если что и не успели разрешить в судебном порядке - так это место жительства четырехлетней Женечки. Каждый из бывших супругов упорствовал в желании оставить дочь за собой. Игорь, разумеется, убежден в своей правоте. И приводит прошлогодний пример, когда, уехав (якобы навсегда) в Екатеринбург, Ирина уже вскоре привезла дочку обратно. "Ребенок помешал ей устроить личную жизнь, - горько сетует Игорь. - Если матери не до ребенка - о какой любви к нему можно говорить?".
От Женечки он узнал и другое. В частности, о том, как жилось в Екатеринбурге. По своему детскому простодушию она рассказала о неоднократных ссорах мамы с бабушкой, о том, что после этого они часто уходили из дому, скрывались в каком-то общежитии, где "мама с дяденькой спали на полу, а я - на раскладушке". Боязнь за будущее дочери побудила Игоря настаивать на том, чтобы Женя жила именно с ним. Осенью, когда Ирина вновь вспомнила про свои родительские обязанности, Игорь навстречу уже не пошел: "Как будет относиться к девочке этот самый Ганиев? Да и последний ли это ухажер - еще неизвестно. Незачем больше травмировать психику четырехлетнего ребенка. Ведь девочка вернулась в Орск нервной, раздражительной и плаксивой. Я, как любящий отец и, между прочим, профессиональный педагог, дам все, что нужно - внимание, уход и заботу. Не говоря уже о материальном достатке. У нас с дочерью - двухкомнатная квартира. А чего хочет Ирина? Втроем, включая любовника, ютиться в одной комнате?"
Ирина тоже продолжает настаивать на своем. При этом не брезгует никакими средствами. Осенью тайком приезжает в Орск и вместе с любовником пытается - среди бела дня! - выкрасть дочь. В тот момент, когда мама проникла в дом и схватила Женечку, та сидела на горшке и от неожиданности, естественно, истошно заорала. Да так, что пришлось вызвать милицию, которая и арестовала "злоумышленников".
Попытка сорвалась. Но… Детская психика - очень ранимая, чувствительная. А тут такой стресс! Женя стала бояться, что ее опять куда-то насильно увезут. Стала часто плакать, вскрикивать по ночам. Детский психиатр поставил диагноз - "неврологические реакции фобического характера", назначив соответствующее лечение. Но - вместо предписанной ребенку спокойной обстановки - настала пора решающей битвы за ребенка.

ЦЕЛЬ ОПРАВДЫВАЕТ СРЕДСТВА?
Что и говорить, в нашей судебной практике такие скандалы -явление не частое. Бывшие супруги, как правило, между собой стараются договориться по-хорошему. Но, на всякий случай, в статье № 65 Семейного кодекса говорится (цитирую): "При отсутствии соглашения спор между родителями разрешается судом, исходя из интересов детей и с учетом мнения детей. При этом суд учитывает привязанность ребенка к каждому из родителей, братьям и сестрам, возраст ребенка, нравственные и иные качества родителей и ребенка, возможность создания ребенку условий для воспитания и развития (род деятельности, режим работы родителей, материальное и семейное положение родителей и др.)".
Учитывала ли все эти обстоятельства судья А. Никитина, принимая 10 января 2001 года окончательное решение? Смотрите сами.
Итак, по решению Октябрьского суда г. Орска Женечка Пономаренко должна быть передана на воспитание … матери.
Пожалуй, больше всех - включая даже Игоря - таким поворотом событий была удивлена специалист по защите прав детей при городском управлении образовании Л. Семенова, которая еще с прошлого октября занималась этой семьей. Это уникальный случай, когда детальное, объективное и в то же время тщательно выверенное заключение, изложенное ведущим орским специалистом в области опеки и попечительства, причем в письменном виде, было так бесцеремонно проигнорировано. А ведь Семенова, принимая решение в пользу отца Женечки, проделала поистине огромную работу. Для того, чтобы разобраться в ситуации и решить с кем же все-таки будет лучше ребенку, она неоднократно приходила и в семью Пономаренко, и в детский садик, разговаривая с воспитателями и заведующей садика и даже с соседями. " Я и сейчас придерживаюсь той же точки зрения, - считает она. - Убеждена, что с отцом ребенку будет намного лучше. Тем более, что в Орске у нее есть почти всё, что надо для безоблачного детства - и любящий, заботливый отец, и трепетно относящиеся бабушка с дедушкой, не говоря уже о материальной достаточности и возможности полноценного досуга, в том числе - на природе. У Женечки - большие библиотека и видеотека, много разных игрушек. Очень жаль, что, принимая столь судьбоносное решение, судья А. Никитина не сочла нужным пристально вглядеться в результаты моей работы!".
Вышла какая-то нелепость. После того, как Семенова ознакомила суд со своим заключением, судья вдруг спросила: "С кем согласован этот документ?".
- С прежним начальником городского управления образования А. Рытовым, разумеется.
- Но ведь несколько дней назад он уволился, - возразила Никитина. - Теперь у вас новый начальник - А. Пожар. Вот пойдите к нему и заново согласуйте.
Вроде бы, пустая формальность. Ну, в самом деле, откуда Александру Ивановичу, всего несколько дней занимающему новый пост, знать все нюансы? По идее, он либо должен был согласиться с мнением отдела опеки и попечительства, либо вообще отозвать заключение.
Не тут-то было! Буквально на следующий же день Пожар представляет в суд диаметрально противоположный документ. Установлено (Кем? Когда? - прим. автора), пишет он собственноручно, что "воспитание Женечки как будущей женщины и матери возможно только с матерью". Между тем в судебных заседаниях Александр Иванович ни разу не присутствовал, никаких обследований не производил, даже с родственниками и знакомыми, не один год знающими семью Пономаренко, никак не общался. Видимо, Пожар - очень проницательный педагог, коли с такой легкостью не согласился с результатами многомесячной работы детского специалиста…
Жаль также, что к участию в судебном процессе не был привлечен и обязательный в таких случаях эксперт, он же - детский психолог, который помог бы суду выявить психологическую привязанность малолетнего ребенка к кому-то из родителей.
Ежели оценивать - согласно тому же Семейному кодексу "нравственные и иные личные качества родителей", то получается вообще странно. Разве можно было обойти вниманием тот факт, что Ирина, будучи в браке, вступила в сожительство с неким Ганиевым, обманывая тем самым и мужа, и своих родителей. Помимо этого - небывалый случай! - она умудрилась предоставить суд целых три (!) справки с разных мест работы. Первой фирмы - "Стройторга", где, якобы, добросовестно, в поте лица и за большие деньги трудилась истица, вообще нет в помине. В чем и убедился суд (по просьбе, естественно, ответчика). На запрос адвоката Л. Абаполовой пришел официальный документ, гласящий, что "На территории п. Верх-Нейвинский предприятие "Стройторг" не зарегистрировано". Ничего себе, шуточки!
Еще один официальный ответ - по поводу другой справки Ирины - пока не пришел. Но Абаполова не сомневается, каким он будет: "Дело в том, что предприятие "Манмаркет", где, якобы, работает Ирина, находится в Екатеринбурге. А живет она в поселке, находящемся почти в 60 километрах от города. Неужто каждый день ездит в такую даль? Настораживает и другое. "Манмаркет" - в отличие от "Стройторга" - на самом деле есть. Даже печать на справке настоящая! Но вот фамилия директора и адрес фирмы почему-то не совпадают с реально существующими. К тому же ни в пенсионном фонде, ни в налоговой инспекции на Ирину документов нет…".
Косвенно слова адвоката подтверждает и третья справка, на днях пришедшая в Орск. Она, похоже, настоящая. Поскольку гласит, что И. Пономаренко работает "уборщиком служебных помещений в администрации МО п. Верх-Нейвинский". У нас, конечно, любой труд почетен, только вот хватит ли мизерной зарплаты уборщицы для полноценного воспитания, как говорил А. Пожар, будущей женщины и матери?
Ну, а история с характеристикой на ответчика, представленной в суд Ириной, вообще выглядит анекдотической. Участковый инспектор Русаловский письменно подтвердил, что, "со слов соседей по подъезду Игорь Пономаренко характеризуется с отрицательной стороны, злоупотребляет спиртными напитками, поддерживает отношения с лицами, ведущими антиобщественный образ жизни". В этой ситуации, к сожалению, удалось разобраться лишь после суда. Начальник УВД полковник милиции А. Реймер, к которому обратился Игорь, провел служебное расследование и письменно ответил:
"1. Установить, по чьей просьбе, с чьих слов и кому была передана составленная на Вас характеристика, не представилось возможным.
2. В результате проведенной служебной проверки характеристика признана оформленной и выданной с нарушением установленного порядка оформления служебных документов".
Ну, что ж. Наверное, наш главный милицейский начальник и не должен обращать внимание на такие "мелочи", как фальшивые документы, да к тому же выдаваемые его подчиненными. Вот жулики, бандиты и убийцы - это да! А шутник-участковый… Не тот масштаб. За это медалей и звездочек на погоны, как правило, не дают.
Между тем, в своей объяснительной офицер Русаловский поведал забавную историю. Дескать, подошел к нему незнакомый мужчина и прямо на улице попросил написать характеристику на Пономаренко. А участковый - милая душа! - пошел по подъездам и опросил соседей Игоря. Правда, кого именно, так и не вспомнил. Не иначе, как амнезия его вдруг "стукнула". Таких не судить - лечить надо…
И последнее. Если, опять же, обратиться к Семейному кодексу, то не забудьте про должные условия для воспитания и развития ребенка. В медицинском заключении, представленном в суд, говорится о том, что Женечке просто необходимо проживать в родном городе по причине весьма слабого здоровья. К полученной неврастении (помните, по какой причине?) надо добавить себорейную экзему и респираторный аллергоз. Смена климата, по мнению врачей, не только противопоказана, но и, главное, ребенок нуждается "в постоянном санаторно-курортном лечении местного значения". Суд же, ничтоже сумняшеся, посчитал, что девочке лучше все-таки уехать из Орска, поскольку "мать имеет медицинское образование и сможет обеспечить ребенку необходимый уход".
Видимо, сыграло свою роль и семейное положение Ирины. Накануне суда она срочно расписалась с уже упомянутым Р. Ганиевым. Последний, кстати, выразил готовность воспитывать девочку как родную. Пусть даже и в однокомнаной квартире, собственником которой, согласно справке, является отец Ирины. Но и это ещё не всё! На суде Ирина - ни с того ни с сего - заявила о своей готовности снова жить вместе с дочерью и бывшим мужем… С тем самым деспотом, который, якобы, пил по-черному и грозился убить!
Рассмотрение дела длилось четыре дня. Наконец, суд сделал вывод о том, что "бывшие муж и жена по своим нравственным и другим личным качествам, по материальному положению имеют равные возможности для того, чтобы воспитывать ребенка". Ну, а при равных шансах мать, естественно, всегда чуточку "равнее".
Итак, если вышестоящая судебная инстанция оставит решение Октябрьского суда в силе, девочка - на радость матери - навсегда уедет из Орска. В принципе, желание Ирины самостоятельно воспитывать своего ребенка по-человечески очень понятно. Только зачем совершать столько проступков? Зачем постоянно врать и изворачиваться, подключая к этому - то ли по недомыслию, то ли из-за корысти - алчную чиновничью братию? Неужели непонятно, что, прибегая к насилию и лжи, Ирине никогда не воспитать достойную дочь? Ведь то, что в детстве вкладывают в нас родители, рано или поздно дает всходы. Дай Бог, если благодарственные….
Впереди - пересмотр приговора в областном суде, куда Игорь без промедления подал развернутую кассационную жалобу. Будут ли приняты во внимание вопиющие фальсификации документов или нет - покажет время. Пока что отец живет надеждой. Как, впрочем, и все мы.