Им поступил приказ прорываться

«Очень хочется, чтобы орчане в День Победы помянули добрым словом участников Великой Отечественной войны, которые в шестидесятых годах прошлого века жили на Крекинге в поселках Плановый и Неплановый». 

Такими словами начиналось письмо нашего читателя Александра Дмитриева. Мы созвонились с ним, чтобы он подробнее рассказал о тех, кто с оружием в руках защищал страну, о тех, кого сегодня уже нет в живых. 

– На каждой улице Крекинга в те времена жили фронтовики, – говорит Александр Яковлевич. – На улице Карпатской жил дядя Ваня Аристарин, всю войну прослуживший в разведке и имевший немало наград. Помнится, трудился он уже в мирное время на заводе имени Чкалова в литейном цехе. Недалеко от него, ближе к леску, был дом дяди Феди по фамилии Гора. 

И вот как-то раз совсем еще молодой Александр Дмитриев вместе с дядей Федей пас скот. Фронтовик разоткровенничался и поведал о своей нелегкой судьбе. 

– Здесь, в Орске, дядя Федя жил со своей второй женой, но в начале войны у него была другая семья – в далекой Белоруссии, – рассказывает Дмитриев. – Когда в их село пришли немцы, он с супругой и сыном ушел в партизаны. Однажды фашисты узнали, где базируется отряд, начался обстрел, во время которого бойцы заняли свои позиции, в отряде остались лишь те, кто грузил нехитрый скарб в подводы, чтобы уйти в глубь леса. К вечеру оборонявшиеся получили приказ прорываться группами, дяде Феде с товарищами удалось выйти из котла. 

Спустя несколько дней горстка партизан вернулась на место боя, дабы похоронить убитых. Своих в тот день Гора не нашел. «Значит, ушли», – подумал он. Уже в отряде узнал, что в одну из телег уходящего от немцев обоза угодила мина… 

– Однако родных дядя Федя так и не отыскал, – продолжает Александр Яковлевич. – После войны жил и работал в Орске, но продолжал искать первую жену и сына. Даже ездил на малую родину, где один из знакомых рассказал, что общался с его сыном, но где он теперь, тоже не знает. И вновь Гора начал стучаться во все инстанции. 

А потом произошло чудо. Произошло вьюжной зимой, когда дома Крекинга по крышу засыпало снегом, когда метели рвали на столбах провода и люди часто сидели без света.

– В тот вечер у дяди Феди в гостях был сосед, – говорит Дмитриев. – Посидели они при керосинке да и разошлись. Только через короткое время кто-то вновь постучал в окно, дядя Федя подумал, что сосед вернулся. Распахнул дверь и обомлел: перед ним стоял его сын. 

Как прошла долгожданная встреча, Александр Яковлевич теперь не помнит. Да и дяди Федора уже давно нет в живых, чтобы уточнить. Но история эта удивительная на всю жизнь отложилась в памяти Дмитриева. А еще он помнит, что в том же Крекинге жил когда-то еще один партизан-фронтовик – Герасим Кулагин (но собеседник уверен, что звали того Гарасим), который тоже из Белоруссии родом. Неподалеку был и дом самого Александра Дмитриева и его отца, тоже фронтовика, Якова Федоровича Дмитриева. Однако о нем Александр Яковлевич говорит мало. 

– Главное, чтобы люди помнили его доброе имя, – скромно подытоживает наш собеседник.

В поселке Крекинг Якова Дмитриева все звали старшиной – по военному званию. Он, как командир орудия 76-миллиметровой батареи пушек, был награжден не одной медалью. К примеру, в сентябре 1943 года ему вручили орден Красной Звезды за то, что в наступательном бою под деревней Заболотье выполнил важное задание – подавил пулеметную и минометную точки, чтобы подразделение двинулось вперед.