Орским «афганцам» есть что вспомнить

Орский союз ветеранов и инвалидов войны в Афганистане «Братство» действует в нашем городе с 1999 года и в мае будет отмечать своё 5-летие.Его председатель Виктор Бобин, прошедший через афганскую войну, не знает ни минуты покоя и с честью исполняет свой уже не интернациональный, но общественный долг. А вот о днях своих боевых вспоминает неохотно.
- Что обо мне говорить? Там были бойцы более достойные. Честно признаюсь: когда меня приглашают выступить на эту тему в школе перед учениками, совсем не чувствую желания. Да и у своих товарищей подобного желания не замечал.
- Но всё же есть что вспомнить?
- А что вспоминать? Обычные военные будни, как и у тысяч других наших солдат.
- Тогда расскажите, когда и как вы оказались в Афганистане.
- Служить там мне довелось с лета 1981-го по весну 1982 года. Из Литвы нас доставили самолётом сразу в Кабул. В Ашхабаде садились на дозаправку.
В Кабуле нас выгрузили и распределили по воинским частям, которые здесь уже вполне обосновались. Меня с группой других солдат отправили в артполк, расположенный на окраине Кабула, в знаменитом Тёплом стане. Переночевали здесь, а на следующий день нас вертолётами перебросили в Лагман. Это в 60 километрах от Джелалабада и примерно на таком же расстоянии от афганско-пакистанской границы. Через час-полтора лёта оказались на месте. Точка уже была хорошо оборудована: вырыты окопы, построены укрепления блиндажного типа, орудия – на отрытых позициях, по периметру – минные поля. Палатки обжиты.
- Сегодня это уже не военная тайна, какие подразделения располагались в Лагмане, какая техника имелась на вооружении?
- Здесь дислоцировался батальон десантников с приданными подразделениями: танковым взводом, сапёрами и так далее. В плане техники у нас имелись БТР и БМД. Неподалёку, на этом же горном плато, располагался афганский батальон – местные союзники.
- Связь, обеспечение продовольствием?
- Радиосвязь, конечно. Оперативное вертолётное сообщение, а также периодически к нам специально прибывали автоколонны: доставляли личный состав на замену, боеприпасы, горючее, продовольствие, некоторые товары, письма. На обратном пути забирали дембелей, побитую технику, ну, и почту, конечно.
Колонна выходила из Кабула и через Джелалабад - к нам. Пока доходила до нас, ассортимент товарной продукции изрядно сокращался.
Воду брали в кишлаке. Местное население относилось к нам нормально, без враждебности. Да и обстановка в тот период была более-менее спокойной, джихада «шурави» (советским) афганские мусульмане ещё не объявили. Мелкие стычки случались – мы их отбивали влёт. Афганские снайперы пошаливали.
- Какое вооружение тогда было у душманов?
- В основном устаревшее: ДШК, гранатомёты, знаменитые английские «буры» начала прошлого века. Хотя они, считаю, били даже получше наших СВД.
- Минная война?
- Это само собой. Наши сапёры постоянно проверяли дорогу, находили установленные фугасы – в то время большего «духи» сделать не могли. При мне подрывов не было.
- Проводили поиски, рейды?
- Рейды проводились силами пехоты и разведки, а задачей артиллеристов было обеспечить их действия огнём.
- Как насчёт известного военного правила «чем дальше от штаба, тем проще служить»?
- Это верно, конечно. Обстановка на точке не такая официально-казённая, как в больших частях, приближенных к центральным штабам. Без панибратства, конечно, но служили здесь с взаимопониманием, без лишних уставных условностей, по-товарищески. Никто не хотел быть переведённым из Лагмана в Кабул – на построения и шагистику под окрики начальства. А для наших прапорщиков перевод в Кабул вообще был равносилен попаданию в штрафбат. Помню, как прапорщик Бусыгин наотрез отказывался от такого перевода, находя самые разные причины… При мне комиссии из Кабула к нам не приезжали. Только под конец моей службы прибыла одна: покрутились немного и уехали. Обошлось нормально, без «тряски».
- Обычные афганские будни на боевой точке – контроль над действиями противника в своём секторе: днём – наблюдение, ночью – караульное дежурство, а в целом – выживание в условиях местного климата…
- Ежедневно так и было. Правда, иногда случались забавные, если так можно сказать, случаи в ходе несения ночного караульного дежурства. Помнится, однажды вернулись мы поздним вечером из рейда. Двоих бойцов – старослужащего и молодого – выставили на пост в первую смену. Стемнело, точка погрузилась в сон – усталые бойцы отсыпаются. Часовых клонит в сон, и тогда бывалый солдат говорит молодому: «Давай, я часок вздремну, а потом и ты сможешь покемарить, а там нас и сменят. Только ходи, не садись, не то «уйдёшь» сразу». Так и договорились. Один часовой дремлет, другой своей очереди на сон ждёт – ночная служба идёт. Тут сквозь сон чувствует «старик», что кто-то автомат с него осторожно снимает. Хочет проснуться – не может! Кое-как переборол сон, глаза открыл и видит, что от него отходит проверяющий офицер с его автоматом в руке. А рядом – молодой «бдительный караульный» притулился у камня и сопит себе в обе дырки. Схватил тогда боец автомат своего горе-товарища, передёрнул затвор да как крикнет офицеру: «А ну, ложись на землю, стрелять буду!». Тут не до шуток, конечно, офицер повиновался без слов. Подошёл тогда боец к нему и забрал свой автомат – улику сна на посту. Тем спас себя и товарища от крупной служебной разборки.
А вот ещё один случай был, что стал достоянием всей части. Недавно прибывшие на точку офицеры решили усилить бдительность часовых-новобранцев на посту довольно оригинальным способом: ночью подкрадывались к спящему бойцу, набрасывали на него мешок и молча тащили в штаб. Можно представить, какой стресс получал при этом «похищенный»! А далее его ждали неприятные разборки в подразделении. И вот выбрали два офицера ночь потемнее да потише, подобрались неслышно к посту, глядь – точно, часовой присел, на автомат руками опёрся, голову на них положил и дремлет. Подкравшись, они набросили на него мешок, и… Оказалось, что вместо молодого бойца на этот пост поставили дембеля – помнится, Володей его звали,– а тот не растерялся – штык-ножом, примкнутым к автомату тотчас разрезал мешковину. Затем в потёмках, не разбирая, кто перед ним, принялся дубасить «похитителей» от души. Вскоре все трое оказались в штабе: в середине часовой-дембель, а в каждой руке – за шиворот по избитому офицеру. На сей раз скандал получился покруче. На построении командир дивизиона, увидев двух офицеров в чёрных очках, возмутился: «Это что такое? Я без очков, а они – в очках на построении! Снять очки!» А как сняли, да как узрел командир «панораму боя» на их лицах, то досталось им ещё и от него по самое «не хочу». А бдительного часового, доказавшего, что за время службы бойцы приобретают неплохие боевые навыки, отправили в Союз в самой первой партии увольняемых в запас.
- Как завершилась ваша служба?
- По окончании срока службы я отправился с колонной сначала в Кабул, затем меня и других дембелей самолётом переправили через Ашхабад в белорусский город Витебск. Оттуда мы уже все разъехались по домам. Службу закончил в звании рядового артиллерии. Уже здесь, в Орске, в позапрошлом году мне присвоили звание сержанта запаса – об этом сообщили из военкомата как раз к годовщине «Братства».
- Что ж, «афганцы» всегда в строю, как, например, вы и ваши товарищи по «Братству»...
- Сейчас у нас своя «война» – хотя и мирная, но подчас не менее напряжённая. Дел и забот нам всем хватает, они, я думаю, никогда не исчезнут. Но в том и смысл жизни, чтобы успешно и с честью решать их.
Беседовал Ю. САВЧУК.