Альпы на степи сменила орчанка и не жалеет об этом

Еще Высоцкий пел, что «... там наполовину – наш народ». Тогда он имел в виду Израиль, куда уезжали целыми партиями, используя любую возможность. Сегодня для россиян открыты практически все страны мира. Особенно много их теперь в Германии. Так называемое воссоединение родственников стало обычным явлением, воспринимается окружающими с пониманием, как и подобает цивилизо-ванным людям. Манящая даль
Для нас заграница всегда вы-глядела привлекательной и манящей своим уровнем жизни, уютными домами, ухоженными улицами, сверкающими автомобилями. До сих пор считается, что жизнь там во всех отношениях лучше, благополучнее, а главное, надежнее. Вероятно, преувеличение если и есть, то небольшое. У Майеров за последние десять лет на историческую родину перебралось около двухсот человек. Их встретили радушно: сейчас они имеют собственные дома, трудовой стаж, засчитанный, в том числе и у русских жен, позволяет получать хорошую пенсию. Потом Майеры проводили дочь. Иру ждал законный муж. Владимир осел в Германии с родителями раньше. Молодые дружили с детства, привязались друг к другу по-настоящему, причем свадьбу сыграли здесь. Галина Михайловна, признаться, отпустила дочку без оптимизма, ведь еще неизвестно, как сложится ее судьба. Здесь-то три курса института окончила, кстати, иняза. Скоро Ира прислала письмо, от которого на душе полегчало. Обстоятельства складывались удачно: экзамен на знание немецкого сдан успешно, выучилась на бухгалтера и экономиста. Без особых проблем ее взяли на работу. Выходит, Галина Михайловна с Иваном Карловичем переживали напрасно.
– Сами мы никуда трогаться с места не собирались, даже в мыслях не держали. А зачем? От добра добра не ищут. У нас было все: и квартира, и дача, и машина, – рассказывает она. – Я отдала механическому заводу, считай, лучшие годы. Мужа сотрудники уважали, кроме того, он ремонтировал часы, старался добыть лишнюю копейку. Чего желать еще!
Отличительная черта нашего народа, безусловно, заключается в сдержанности запросов и здравом мышлении. Подавляющее большинство его хорошо знает, что на свои кровные, добытые честным путем и не за один год, роскоши не видать, а потому довольствуется малым. В контексте сегодняшних дней в слово «все» вкладывается уже несколько иное содержание. А для Майеров, как и для других миллионов россиян, три комнаты в панельной девятиэтажке, участок с типовым железобетонным домиком и «Москвич» представлялись вполне приличным набором жизненных благ. Каждое из них достигалось упорными усилиями, имеет конкретную цену, как правило, превращалось в памятное событие, поэтому является по-настоящему дорогим и заслуженным. Менталитет сродни составу крови, меняется лишь при наличии достаточной причины и далеко не сразу. Галина Михайловна съездила к дочери в гости, посмотрела, полюбовалась на местные достопримечательности, между тем желания остаться не ощутила.
Однако отца с матерью ожидало серьезное испытание. Сыну исполнялось восемнадцать, и, значит, ему предстояла служба в армии. Причем сегодня, как известно, никто из призывников не застрахован от войны в Чечне, непопулярной и не поддерживаемой населением. И здесь родители решились на отчаянный шаг – вывезти младшего за границу, уберечь от беды, воспользовавшись полученной возможностью. В военкомате снимать с учета парня не хотели. «Не имеете права, пока я за него в ответе», – заявила Галина Михайловна, настаивая на своем. Семья отправилась в дальнюю дорогу 15 июля. Ровно через месяц Антона ждала повестка.
Другое измерение
– Мы попали словно в другое измерение. Привычные картины поблекли на фоне совершенно иного уклада жизни. В первом лагере нас продержали дней десять – столько времени занимает оформление необходимых бумаг. Кормили трижды в день бесплатно, расходы на самолет и автобус компенсировали, – делится впечатлениями моя собеседница. – Сын и я ничем не занимались, муж осваивал язык. Немецкий в тех условиях, можно сказать, все. При мне отправили назад три семьи, не выдержавшие экзамен то ли из-за отсутствия способностей, то ли просто из-за нежелания что-либо воспринимать в зрелом возрасте. Их доставили в аэропорт, купили билеты, и – до свидания. Хотя учиться там даже выгодно. Занятия начинаются утром, продолжаются до вечера. Еще и деньги платят.
У Ивана осложнений подобного рода не возникло. Его взяли в одну из частных фирм. К сожалению, опыт часовщика не пригодился. Хронометры в Германии не ремонтируют, телефоны, стиральные машинки и остальную бытовую технику – тоже. Обслуживают, пока действует срок гарантии, кончился – выбрасывают на свалку. Антон преодолел языковой барьер тоже успешно. В Орске он получил профессию повара-кулинара, а приобрести навыки не успел. Тем не менее квалификацию парень подтвердил, устроился в фирму «Эриксон», быстро достиг европейского класса.
– Одна я осталась без дела. Правда, хлопот хватало. Утром – по магазинам. Они разные: дешевые, дорогие, причем разница в ценах огромная, а есть еще социальные – самые доступные, где в компьютере значится твой статус. Качество товаров одинаково везде, – продолжает Галина Михайловна. – Питались мы как прежде: готовила борщ, голубцы, пельмени, которых днем с огнем не найдешь в торговле. Не понравилась капуста – слишком мягкая, пришлось солить в банках.
А в общем-то, в Германии не принято стоять у плиты. Широко распространены полуфабрикаты, их остается лишь бросить на сковородку, и через десять минут блюдо готово. Немцы экономят время. У пенсионеров, казалось бы, его достаточно, но и они не загружены домашними заботами, нанимают домработницу, сами прогуливаются на свежем воздухе, ходят в гости, общаются по телефону. Связь лучше некуда, ни разу в трубке не слышалось, что на данный момент свободных каналов нет. Спутниковая антенна позволяет бесплатно принимать Первый телеканал, РТР, НТВ. Программы из России мы смотрели постоянно, находились в курсе событий. Потребность видеть Родину не исчезала ни на минуту. Все познается в сравнении, вот и взвешивали, что лучше нашего, что хуже.
Все для человека
Известно, в какую сторону склонялась чаша весов. Тут и самый ярый патриот развел бы руками, дескать, нечем крыть, господа-камрады, побежденные нами во Второй мировой. Чего ни коснись, везде в центре внимания – человек, а не тонны чугуна и центнеры хлеба. Взять транспортное сообщение, которое мы создаем веками и никак не закончим. Город, где обосновались Майеры, состоит из двух частей, с мостом посредине, как Орск. Одна половина называется Беблинген, вторая – Зельгенфильден. Кстати, здесь располагается завод по сборке «Мерседесов». Предприятие огромное, на территории расставлены светофоры, а между цехами курсируют автобусы. О жилой зоне и говорить нечего. Кроме автобусов, строго по расписанию курсируют и трамваи, не менее комфортабельные. Машины типа наших «Газелей» в перевозках не участвуют. Вместо них – такси, но в ценовом отношении гораздо доступнее наших. Вдобавок каждая семья имеет по автомобилю, а многие и по два. Партия «зеленых» периодически проводит месячник борьбы за экологию. Благодаря ее настойчивой позиции стоимость бензина временно повышается. Владельцы легковушек тут же пересаживаются на муниципальные средства передвижения. Проездной билет обходится в 50 евро, одна поездка – в 5. Выгода очевидна. Продаются проездные карты на 4 раза, они действительны в течение всего года.
В домах не гаснет свет, не иссякает вода, их обитатели не натягивают на себя всю теплую одежду, чтобы не околеть в период наступления очередного отопительного сезона. Нигде не валяются пакеты с мусором. Баки с пищевыми отходами опорожняют вовремя, бытовые принято увозить на свалку самим. Причем нередко туда попадают новые вещи. Местные жители приветливы, своего неудовольствия по поводу приезжих «русаков» не демонстрируют. Галина Михайловна, человек словоохотливый, сошлась с хозяйкой дома, сдающей квартиры внаем, сделала для себя открытие, царапнувшее по самолюбию. Немцы всерьез полагали, что в России всегда холодно, народ необразован, беден и забит.
– Я показала видеокассету с видами Орска и его окрестностей, но, похоже, Эльза не поверила собственным глазам. Стало обидно, – признается она. – Несколько кадров было снято на турбазе Губерли. Вы бы видели реакцию: не может такая красота быть доступной для всех! Мне так и не поверили.
В красоте они толк знают, поскольку живут в предгорьях Альп. В феврале город украшается первыми тюльпанами и нарциссами. В последующие недели улицы, площади, бульвары оказываются в плену буйной растительности. По утрам автомобили покрываются толстым слоем цветочной пыли. Но и это еще не все прелести, обретенные на исторической родине. Отсюда до границы с Францией – 200 километров, а до Парижа – 500. Короче говоря, Майерам крупно повезло во всех отношениях. Чего еще желать, спрашивается? Ведь почти рай. Между тем Галина Михайловна, проведя в нем около года, вернулась назад.
Родину не выбирают
– Уровень социальной защиты в Германии не чета нашему, – утверждает она. – Зять с дочерью трудятся на промышленных предприятиях, собираются строить отдельный дом. У сына тоже неплохие перспективы. Он по-прежнему с отцом. Иван получает сейчас 1000 евро, имеет хорошую репутацию. Правда, из-за возраста больше никуда устроиться не может. Скоро его доходы немного сократятся. Из них на оплату квартиры уходит 480, воды – 100, электричества – 70. Перечень расходов на том не кончается. Однако государство доплачивает сумму, которая должна обеспечивать прожиточный минимум – 900 евро.
Деньги там считать умеют. И не только их, торжество целесообразности и практицизма ощущается практически везде. Антон подлежит призыву в армию, но парню служить не суждено. Ему хотелось бы поближе к военной технике, а он, как уже упоминалось, кулинар. Следовательно, придется учить, тратить средства. К тому же целый год оплачивать жилье. Невыгодно, вот и не берут.
– И все же у молодых, если проявишь способности, продемонстрируешь прилежность и добросовестность, шанс обеспечить себя по европейским меркам есть. Другое дело – человек в годах, он попадает в непростую ситуацию, – уточняет Галина Михайловна. – В сорок пять социальное пособие ему не выдают, но и на приличную работу никто не возьмет. Инженера пошлют косить газоны. И это еще терпимо. Вчерашнему директору совхоза поручают собирать бумажки на улицах, что психологически тяжело. Некоторые не переносят подобного отношения.
В то же время голодать и собирать бутылки ты не будешь, поскольку обеспечение стандартных потребностей гарантировано. Многих «русаков», как нас там зовут, такое положение вещей вполне устраивает, и они доживают свой век без лишений, потрясений и, главное, в сытости. На чужом хлебе, в чужой квартире. Я только в Германии поняла, что, в принципе, у нас было все: своя квартира, участок земли, наконец, машина. Здесь своего – ничего. Умер – даже следа не оставишь.
Мы снимали квартиру. На первом этаже – наша семья, на втором – хозяева, на третьем – какие-то итальянцы. Кто, зачем – не знаю. Мою общую лестницу, а у самой в голове: ведь не моя, и 56 квадратных метров жилой площади – тоже. Да и люди отчуждены, хотя всегда вежливо здороваются. Не так, как у нас – соседка, значит, почти родственница, заходишь в любой час суток – открывают. Я остро чувствовала свою ненужность. Конечно, и готовила, и по магазинам ходила, но все не то, к чему привыкла в Орске. Хорошо, хватило ума не продать здесь квартиру.
Муж и сын остались там. Так они решили. Она звонит в Германию дважды в день – утром и вечером, выдается возможность – ездит в гости. И ждет уже почти пять лет. Пока Иван заработает пенсию, а Антон денег, чтобы открыть свое дело. Что значит для человека Родина, словами выразить трудно, поскольку это понятие из категории нравственности и духовности. Тот, кто постиг его, предпочитает на эту тему не распространяться, зная цену чужбине. Даже дочь Галины Михайловны, осевшая с семьей в далеком городе, собираясь к матери, объявляет ей: «Мам, выезжаем домой, встречай!»

(Имена и фамилии изменены.)