Кондуктор, нажми на тормоза

– Прокати нас, Ванёк, на трамвайчике, – с такой просьбой ко мне теперь обращаются все знакомые девушки. Чтобы освоить премудрость трамвайного вождения, стажерам нужно 246 часов. Не скажу, что я освоил всё за те 4 часа, что провел в кабине водителя. Но зато увидел много нового, чего раньше не замечал. А значит, время прошло не зря. ЗА СТЕКЛОМ
В полдень выхожу на улицу. Надо мной свинцовотучее небо, но погода для конца ноября на редкость мягкая. По пути интересуюсь мнением нескольких кондукторов о переходе на новые трамвайные маршруты. Отношение к нововведению разное: и осторожное одобрение, и яростное отрицание.
Вот я и в диспетчерской. После короткого ожидания в сопровождении экономиста ОТУ-1 С. Емельяновой и начальника цеха эксплуатации Т. Жеребятьевой захожу в вагон. Подходит «четверка» под управлением В. Сафоновой.
– В трамвайный парк я пришла в 1976 году, – говорит Валентина Владимировна. – Сначала работала слесарем, а в 1978 году пошла на курсы водителей. Так давно вожу трамвай, что... В общем, второй дом. На колесах…
В кабине водителя тесновато. Думал, что будет просторней. Для удобства опираюсь спиной о дверь. Кстати, стекло в ней только что заменили: недовольный пассажир решил отомстить водителю за то, что его высадили.
На панели множество разных тумблеров и приборов. Нет руля, и это немного непривычно. Зато слева какой-то рычаг.
– Это контроллер, он самый главный в управлении трамваем, – объясняет Валентина. – Передвигаем его к окну и едем. Тянем на себя – остановка. Приборы говорят, что сейчас все в порядке. А значит, едем...
Разумеется, бывают и поломки. Вагоны уже старые, но слесари стараются, чтобы вагон отработал первую и вторую смены без сучка и задоринки.
НА ВЫБЕГЕ
Поднимаемся по путепроводу на площади Гагарина. Здесь нас ждет техническая остановка, на которой водитель обязан проверить тормозную систему вагона и при этом ни в коем случае не съезжать с двойного контрольного провода. Вот почему, оказывается, трамваи всегда останавливаются на вершине путепровода…
От правильной работы тормозов многое зависит. Если тормозные колодки не разжались, на трамвае ехать нельзя. Иначе они задымятся, и можно набить лыску (выбоину) на колесную пару. Тогда вагон начинает дребезжать, гайки раскручиваются, и из-за вибрации он может рассыпаться прямо на ходу.
Проверив тормоза, спокойно спускаемся вниз. Внизу вагона нет. Но, если бы он там стоял, мы бы не сдвинулись с места. И те, кто за нами под путепроводом, тоже.
– На наших дорогах быстро не поедешь, – говорит Валентина. – И путь не везде хороший, и движение в центре большое. Разгонишься, на ноль контроллер по-ставишь и идешь метров 200–300 на выбеге. Когда чувствуешь, что скорость гаснет, включаешь контроллер, подаешь ток на контакторы и разгоняешься. На выбеге, конечно, много не проедешь, зато электроэнергию экономим…
Едем мимо садов. Мужчина звонком просит остановиться. Не услышав зуммера, барабанит пальцами в дверь. Мы киваем головой, мол, слышим, сейчас остановимся.
Самое главное в работе – придерживаться графика. Проехав сады без остановки, мы сэкономили время. По правилам трамвай может на две минуты опаздывать и на минуту раньше отправляться. Если один вагон выйдет из графика, то и другие будут выбиваться. Интервал увеличится, и наполняемость вагонов будет больше. Пассажиры будут недовольны.
На кольце резкий скрип ударяет по ушам. В чем дело? Сказывается отсутствие смазки на рельсах, идет притирание колесной пары, и рождается неприятный звук.
«НЕ ПЛАТИЛ И НЕ БУДУ»
«К нам едет ревизор!». Это контролеры, севшие на 2-й Садовой. Шустрые парни быстро проверили билеты, документы и вывели двоих с липовыми удостоверениями. Безбилетники упираются. Дескать, «я не я, и удостоверение неподдельное».
Они всегда кого-нибудь находят. Хоть один маленький зайчик, а будет. А всего за смену я лицезрел с десяток неплательщиков. Не хочется платить, удостоверение забыли, или оно поддельное. Подхожу к кондуктору Г. Алексеевой.
– Неплательщики бывают очень часто, – рассказывает Галина Ивановна. – Причем независимо от возраста. Буквально две недели назад прошу женщину предъявить удостоверение. А она говорит: «Что, по лицу не видно?». А почему должно быть что-то видно? Ведь удостоверение выдается, чтобы его предъявляли. Пригрозили сдать на посту ГАИ, она тут же сошла. А вообще в нашей работе все бывает – и насмеешься, и наплачешься.
На остановке «ЮУМЗ» выгнали безбилетника. Юноша открыто заявил: «Никогда не платил и платить не буду». Вот такие нравы. Мы постоянно киваем на Запад. Мол, у них – порядок, а у нас – беспредел. Но мы сами почему-то не хотим соблюдать правила. Казалось бы, элементарно: едешь – плати. Но многие всячески стараются увильнуть. Не боятся даже милиции. А хрупкой женщины-контролера тем паче опасаться не стоит. Но, привыкнув не подчиняться маленьким правилам, мы начинаем обходить преграды покрупнее. А дальше что?
На остановке «Улица Сорокина» – два звонка из салона. Опять безбилетник. С первой площадки выходит молодой парень с красными ушами. Интересно, почему – от холода или от стыда. Один звонок, и мы едем дальше.
– А что с ними можно сделать? – задает риторический вопрос Валентина. – Только высадить. Пассажиры начинают возмущаться, и я по громкой связи прошу выйти из салона, не задерживать движение. Вот ему стыдно стало. Одну остановку я могу провезти, но две – оплатите. Разве это так сложно?
ЮЗ И ТРЕПЕТ
Проспект Ленина. Орчане на трамвайные звонки даже не оборачиваются. То ли не слышат, то ли не боятся. Самые непредсказуемые – дети и старики. Вот на путях – мамаша с коляской. А вот школьники перебегают в неположенном месте. «Мы учимся, на старших глядя, – могут сказать они. – Ну, не было у нас примеров правильного поведения на дороге». И что им ответишь?
Машины беспорядочно пересекают трамвайные пути. Ну, просто никакого уважения. Обгоняют по путям, разворачиваются как хотят.
– За ними нужен глаз да глаз. Ничего не боятся, – комментирует Валентина Владимировна.
Не понимают, что, если придется резко затормозить, вагон пойдет юзом, станет неуправляемым и останется только врезаться. Сегодня больше шансов на юз, потому что погода пасмурная и рельсы грязные. Опасно, когда листопад или сильный мороз с гололедом. Гололед не так страшен, весом пробиваем. Но бывает, что замерзшая в стрелках вода выталкивает 18-тонную махину, трамвай сходит с рельсов. Если вагон пойдет юзом, то нужны смекалка и опыт, чтобы вывести его из этого состояния.
– По путепроводу как-то поднимаюсь, – рассказывает Валентина. – А чуть снежок выпал, асфальт холодный, его и прихватило. Только начинаю разгоняться, а навстречу таксист двоих обгоняет по трамвайным путям. Только он стал выруливать, резко затормозил, его как крутанет… Я по тормозам. Стою, а его на меня несет. Так он боком на сцепной прибор и сел. Пассажиров ранило, машину покорежило… А однажды на Комсомольской площади мужчине нужно было срочно в аптеку заскочить. Бросил он машину с пассажиркой и даже на ручник не поставил. А я в новеньком вагоне, на сцепе подъезжаю, посадку и высадку произвела и трогаюсь. Смотрю в зеркало – «Жигули» резко трогаются. Ну, я ему посигналила на всякий случай. А неуправляемую машину вывернуло и прямо в четвертую дверь ударило. Подхожу, а там бабка внутри сидит до смерти перепуганная. Вцепилась в сумку и ничего сказать не может. Тут мужчина подбегает, а ловить-то уже нечего. И машина пострадала, и трамвай. ГАИ мы вызывать не стали. Мужчина ущерб возместил, но пришлось в парк на ремонт идти.
УСТУПИ СВОЕ МЯГКОЕ МЕСТО
Кинотеатр «Мир». Голос диспетчера: «327-й, почему на две минуты опаздываете?». «Народу много, посадка задерживается. И юза боюсь, вот и задержалась», – объясняет водитель.
Действительно, пассажиры не торопятся. Вот дед завис на ступеньке и переговаривается со стоящими на тротуаре. Прощается. А время-то идет. Есть у нас привычка заходить всей толпой в одни двери. Нам так удобней, зачем зря ноги бить. А потом возмущаемся: «Почему трамвай опаздывает?». Да вот из-за таких «фон-баронов».
На остановке «Улице Тбилисская» к закрывающимся дверям подбежал мужчина. Активно жестикулируя, просит впустить. Благодарит.
– Иногда подождешь, если кто-то торопится, а тебе ещё и выговор сделают, – делится Валентина. – Дескать, «вот видишь бегу, а ты дверь закрываешь». Но я же не уехала – жду, дверь открыла. Ну обязательно надо высказаться.
На Елшанке вошла группа молодежи, громко смеются. На остановке «Улица Добровольского» входят пожилые люди. Место им уступают не сразу.
– Старики иногда заходят и стоят, – рассуждает она. – Молодой отвернется, а пожилой ждет, что ему уступят. А неужели так сложно подойти и сказать: «Сынок, уступи место, пожалуйста». Обязательно все уступят. Не надо рассчитывать на то, что вам обязаны уступить.
Но все-таки многими забыто уважение к старшим. Прочно закрепилась философия, что раз я заплатил деньги, то должен проехать с максимальным комфортом. Кто из сегодняшних юношей и девушек задумывается о том, что пройдут годы, и они сами постареют. И когда уже им не будут уступать место, наверняка скажут: «Мы в свое время были не такими. Ох, уж эта молодежь».
ЧТО ДАСТ ИЗМЕНЕНИЕ МАРШРУТОВ?
– Протяженность маршрута будет больше, смена быстрее пройдет, – считает Валентина. – Так на круг у меня уходит час 26 минут, а будет минут на 40 больше. Пассажирам удобней будет ехать, например, с Елшанки на базу на «Транспортной». Но надо съесть целый пуд соли, пока приучим пассажиров, куда какой маршрут идет. И все равно всем вряд ли угодим. Будем работать.
– Не предвидится ли сокраще-ния штатов в связи с изменением маршрутов? – спрашиваю у Емельяновой.
– У нас сейчас недокомплект и водителей, и кондукторов. Там посмотрим, но думаю, что без этого обойдемся, – отвечает Светлана Григорьевна. – Работа у водителей и кондукторов очень тяжелая, да и зарплата низкая. Надеемся, что с 1 января мы её поднимем.
На кольце «четверки» в Старом городе, сделав последний круг, я выхожу. Силуэт трамвая растаял в вечерней дымке. А ведь пятого декабря орскому трамваю исполнилось 56 лет. Нет тебе замены, вечный трудяга. И скоро мы увидим новый виток твоего развития.
И. Холомеев