Хлебное дело с кислым привкусом

Попасть в здание оказалось делом непростым. Мы даже обошли его кругом – никаких признаков входа в искомое общежитие или пекарню. Вывески говорили о наличии компьютерного салона, продовольственного магазина, юридической консультации… Кто-то посоветовал нам толкнуть дверь с табличкой «Головной ремонтный поезд № 25», и ударивший в нос кислый запах стал подтверждением: нам сюда.ПО РАЗНЫЕ СТОРОНЫ КОРИДОРА
Англичане говорят: «Мой дом – моя крепость». Скучные они, эти англичане. В нашем городе «мой дом» может стать чужим магазином, парикмахерской или… пекарней.
И все бы ничего: стремление людей организовать свой бизнес похвально и должно всячески поддерживаться властями, но при этом необходимо учитывать интересы всех сторон. А у нас зачастую выкупленные предпринимателями помещения реконструируются без привязки к архитектурным и коммуникационным системам зданий. Не говоря уже о соблюдении прав жильцов, которые потом мучаются от такого соседства, но ничего не могут изменить, потому как помещение уже переведено из жилого в нежилое и заставить предпринимателя что-то переделать по закону трудно.
Общежитие по ул. Спортивной, 5, когда-то принадлежало организации «Горем-25», и жили в нем люди, работавшие в железнодорожной сфере. Построенное в советскую эпоху, оно имело столовую, красный уголок, а часть была отдана под конторы. В те времена это допускалось, потому что общежития были действительно временным пристанищем, из которого люди достаточно быстро перебирались в собственное жилье. Теперь все изменилось, и те, кто живет здесь, вряд ли в обозримом будущем получат квартиры. Более того, организация попала под банкротство, процедура которого практически завершена. Внешний управляющий получил техническую документацию на помещения, что называется, по факту. А по факту оказалось, что вместо красного уголка действует компьютерный центр, вместо столовой давно работает пекарня, которая имеет выход в общий с жильцами коридор. Между тем пекарня – это производственное помещение, которое, даже если и может находиться в жилом доме, должно иметь отдельный вход, глухие перегородки, чтобы никто случайный не попал в него. Часть комнат отдана под парикмахерскую, магазин, которые тоже имеют общие входы и подсобные помещения. Какими санитарными нормами руководствовались чиновники, выдававшие разрешения на такое соседство, непонятно. Люди живут в таких условиях годами и, вероятно, уже смирились с положением вещей. Тревогу забила Ж. Ермакова, депутат горсовета от округа № 22, к которому относится общежитие. Когда вопрос внесли в повестку заседания горсовета, она настояла на том, что в существующем виде регистрировать помещения нельзя.
Есть в создавшейся ситуации еще один нюанс. Жилья в городе не так много, в последние годы оно практически не строится, и для кого-то комната в общежитии может стать спасением. Когда под магазин или офис продается частная квартира, это решение собственника жилья, которым он вправе распоряжаться по своему усмотрению. Но на общежитие, как правило, рассчитывают те, кто не может получить жилье иным способом, и отбирать у людей эту возможность никак нельзя.
8 ЛЕТ В «УСЛОВИЯХ ШАНТАЖА»
…Это стандартное общежитие. Полумрак бесконечных коридоров, плакаты времен социализма, у дверей в комнаты – потертые тапочки и коробки с мусором. Малолетние детишки шумно путешествуют из комнаты в комнату. Они же и показали нам тот самый пекарный цех. Честно говоря, мы ожидали увидеть несколько иную картину… Никаких форм, мешков с мукой в коридоре. Единственное, что в цехе звучало радио, звуки которого нарушали гулкую тишину коридора.
Целью нашего визита было ознакомиться с обстановкой непосредственно на месте и разузнать, как живется местным по соседству с производством.
Выплывшая из комнаты, расположенной неподалеку от цеха, девушка представилась Маргаритой.
– Да прям, не мешают мне они! – простецки махнула она рукой в сторону приоткрытой двери. – Стучат, конечно, гремят круглосуточно, но за семь лет, что живу здесь, привыкла. Вы лучше к тете Соне постучитесь, может, она пожалуется.
Тетей Соней оказалась немолодая уже женщина, ютящаяся в крохотной комнатке вместе с мужем и маленькой девочкой – скорее, внучкой, нежели дочерью.
– И пекарня, и салон, и магазин принадлежат одним и тем же людям, – поделилась она с нами информацией. – Когда-то я была у них уборщицей, сейчас муж охранником подрабатывает. На что можно посетовать?.. По ночам музыка не смолкает, и формы летят постоянно, а дверь в пекарню практически не закрывается. Вдобавок с тех пор, как развалился “Горем”, никто не убирает в коридоре, туалет представляет собой страшное зрелище!
Однако, как выяснилось, жизни тети Сони мешает не столько пекарня, сколько пьянки соседей, торговля самогоном и беспрестанная беготня детей. Ведь в общежитии живет в основном молодежь, пенсионеров человека три осталось, не больше.
Обойдя еще несколько комнат и встретив равнодушие жильцов к соседству цеха, мы направились в кабинет начальства.
– Как же получилось, что производственное помещение оказалось посреди жилых? – был первый вопрос.
– Помещения, что мы сейчас занимаем, никогда и не были жилыми, – ответствовал В. Падалко. – Пекарня с того дня, как было построено здание, являлась столовой детского сада, общежития и так далее. На месте нынешнего магазина когда-то был хлебный. То есть мы заняли только технические помещения. Если ни столовая, ни магазин не мешали жильцам при советской власти, то вряд ли они обоснованно стали помехой сегодня. Единственное, что компьютерный салон не имел строго профессионального назначения, это был красный уголок. Мы сделали вход с улицы, а первоначальный теперь является противопожарным. Из пекарни тоже есть выход на улицу (видите, муку сейчас там выгружают?), он появился сразу же, как только внесли печь.
Если говорить непосредственно о нашей работе, то хлебобулочная продукция предприятия поставляется в сеть лечебных учреждений, второй год мы являемся победителями городских тендеров на поставку продуктов питания, а также компьютерной и оргтехники для муниципальных нужд. Оказываем спонсорскую помощь детским спортивным клубам.
– С жильцами не воюете?
– Это не нужно ни мне, ни им. Жалоб я не слышал. Они ведь, если засорится канализация, не пойдут в ЖКО, а будут ждать, когда я исправлю. В этом году «поплыла» крыша – балка рухнула, я купил новую, залез и поставил.
Многие жильцы здесь подрабатывают, например, на разгрузке муки. Магазин их тоже устраивает – далеко бегать не надо. Вы видели где-нибудь хлеб за 4,5–5 рублей? Мы продаем его по оптовой цене пекарни. Потому и бабушки со всей округи – здесь. А не будет в этом здании цеха, придется и тут накручивать 25 процентов. Кроме того, в последние полтора года я содержал уборщицу, которая мыла в коридоре.
– А сейчас она куда делась?
– Общежитие отделили, начались скандалы. Мне надоело содержать все здание. Насколько я знаю, сейчас жильцы убирают сами.
Вообще, мы работаем здесь уже восемь лет, и, возможно, только благодаря этому в общежитии до сих пор кто-то еще может жить. Ведь его собирались закрывать. За свет платили мы, трубы за наш счет меняли, водопроводные счетчики тоже сами ставили. Здание было брошено хозяином на произвол судьбы, и нам пришлось менять часть канализации, силовой кабель, который, сами знаете, стоит сейчас немалых денег. Поскольку я сам не могу остаться без света, а здание питает один кабель, то хочешь не хочешь, а кабель заменишь. Город, я так понимаю, мне затраты возмещать не будет.
– И как дальше предполагаете действовать?
– Те помещения, которые мы сейчас занимаем, планируем взять в аренду с последующим выкупом. Потому что шантаж меня не устраивает. Поначалу город вроде бы начал подписывать договор об аренде, сейчас дело застопорилось, и я знаю, что это обычное выкручивание рук. Скоро начнется: ой, извините, повысим, и так до бесконечности. Как только выкуплю, вход через общежитие тоже станет противопожарным – закрыть его наглухо мне просто-напросто не позволят.
ЧИНОВНИК, СОЗДАЙ УСЛОВИЯ!
Итак, сейчас встал вопрос о передаче общежития в муниципальную собственность. С жилыми помещениями все просто – они внесены в реестр жилой недвижимости. А вот с нежилыми возникают вопросы. Комитет по управлению имуществом принял документы от внешнего управляющего, в котором данные помещения фигурируют как нежилые. Если регистрация произойдет, то никто никогда не сможет доказать, что пекарня не должна находиться среди жилых комнат и вынудить предпринимателей пересмотреть проекты, чтобы соблюсти все санитарные, архитектурные и противопожарные нормы, тем более что само здание позволяет выполнить перепланировку. Предприниматель, который является не собственником, а арендатором, ссылается на то, что такая перепланировка потребует немалых затрат, и он прав. Созданы производство, рабочие места, и разрушать это не по-хозяйски. Надо просто привести все в соответствие с законом и нормами. Вот это, на наш взгляд, и является заботой местных властей, которые должны предложить такие условия, чтобы предпринимателю было выгодно вкладывать деньги, а жильцы могли рассчитывать на цивилизованные условия жизни.
Кто-то из мудрецов сказал, что выход из тупика всегда находится там, где был вход в него. Может, прислушаемся?
О. ТРУБЕЦКАЯ,
Э. АКИМОВА.