К Авдояну – с последней надеждой. Позвонки из пластмассы?

Нина Александровна Чигарева – медицинская сестра. Уже на пенсии. Последнее время страшно болела. Раскалывалась на части голова, и она шутила, что лучшее средство от нее – топор, потому что все уже перепробовала. Ломило в спине, отказывались ходить ноги. – А что вы хотите? – вопрошали доктора. – Сами виноваты. Ишь, решили в тридцать пять лет йогой заняться, на голове стоять. Вот и результат. Шейные позвонки сдвинулись, зажали сосуды, кровоснабжение нарушилось, мозг не получает нужную ему кровь с кислородом. Неудивительно, что начинается ишемия мозга.
– Все правильно, – вздыхала Нина Александровна, – сама виновата. И зачем только занялась индийской гимнастикой? Но вот подруга тоже увлеклась и до сих пор прекрасно себя чувствует. Наверное, не всем показано.
И что только не приписывали женщине, каких только лекарств она не перепробовала, оставляя в аптеках тысячи рублей. Даже пришлось подрабатывать, хочется ведь пожить подольше, детям, внукам помочь.
– А дочка моя живет в Москве, работает операционной сестрой, – рассказывает она. – Позвонила: «Приезжай-ка в столичную клинику Бурденко на обследование. Тут прекрасные врачи. Может, помогут».
Вот так Нина Александровна поехала в Москву. Диагноз именитых докторов был неутешительным: выбиты и искривлены шейные позвонки. Что делать? Нужна срочная дорогостоящая операция по замене их пластмассовыми. Иначе мозгу несдобровать. И назвали заоблачную цифру в долларах. «Ничего, мама, влезем в долги, наберем как-нибудь сумму, здоровье-то дороже», – успокаивала дочь. Но Нина Александровна понимала, что дело ее безнадежное.
Едет домой в поезде Москва – Орск, разговаривает с попутчиками о болячках. В соседнем купе мужчину везли с искривлением позвоночника и тремя грыжами в придачу.
– Едем в Орск, к костоправу Эдуарду Авдояну, – рассказывали сопровождающие родственники, – врачи предлагают операцию, но стопроцентной гарантии выздоровления не дают. Опасно. А мы сами из Сибири, многие из Сургута и Нефтеюганска лечились в Орске у Авдояна, и очень успешно. Последняя надежда теплится, как малюсенький огонек.
Нина Александровна слушала под оханья и стенания больного, но почему-то рассказ проходил мимо ее сознания. Другой бы в ее положении тут же спохватился: как в Орск? А что за костоправ? А не поможет ли он мне? Чего же я пороги столичных клиник обиваю? Ни вопроса. Приехала домой. Подружке все обстоятельно рассказала, та тоже начала охать: «Да где это видано, чтоб с пластмассой в шее жить?» Между прочим, Нина вспомнила и больного из Сибири.
– А ты разве не слышала об Авдояне? – удивилась подруга. – Мои знакомые лечились у него, отличный результат. Почему бы тебе самой не записаться на прием? Хуже не будет.
И вот только тут Нина Александровна словно очнулась: мне ведь сам Господь Бог подсказывал дорогу, а я… Нашла городскую газету, только посмотрела на портрет и поняла: именно этот человек должен ее вылечить, поднять на ноги без операции.
– Я сразу ему поверила, – говорила Нина Александровна на приеме, – называйте это интуицией, даром предвидения, как хотите.
И вот она протягивает Эдуарду Авдояну свои рентгеновские снимки.
– Они не нужны, – спокойно говорит он, – я и так вижу, что у вас искривлен шейный воротник, что начинаются из-за этого проблемы с мозгом, что есть грыжа в позвоночнике, вывихи в плече и под ним, щиколотки не на месте, видимо, подворачивала.
Ей пришлось сразу же удивляться: откуда он может знать и видеть ее болячки?
– Клиника Бурденко предлагает операцию, – робко сказала она.
– Ни в коем случае. За пять-шесть сеансов я поставлю вас на ноги.
Она поверила. Не столице, не медицинским светилам. И покорно легла на кушетку.
– Будет немного больно, но расслабься, надо выправлять шею, – предупредил костоправ.
Что-то хрустнуло, медсестра охнула. А он уже работал над грыжей, вывихами. Минут через пятнадцать она встала.
– Боже мой, как легко стало шее, голове. Как будто бы я сбросила тонну земли, что лежала на моих плечах двадцать лет. Прямо чудо.
Она крутила и вертела головой, ощущая, как восстанавливается кровоснабжение, распрямляются зажатые сосуды, как зашумела голова, порозовели щеки. Отсиделась и пошла домой. Позвонила дочке в Москву: «У нас такой замечательный костоправ работает! Я себя прекрасно чувствую… Какая операция? Все в порядке». Дочка поворчала, мол, доверяешь свое здоровье неизвестным, но потом нашла на сайте Интернета «Орскую хронику», прочитала, успокоилась.
Слова благодарности Нины Александровны не уместить на пяти газетных полосах. Человек живет, работает и не жалуется на здоровье, навсегда из тела ушла боль. А это ли не счастье?

Эта девочка в корсете
Роза Басканова – жительница Челябинска. Молодая, едва исполнилось двадцать лет. Делала ремонт, влезла на стол, ножка подломилась, упала с высоты да еще «проехалась» по лестнице. Думала, отделается синяками. Ан нет. Диагноз врачи поставили страшный: «искривление позвоночника». Он стал похож на восьмерку. Делали все, на что только способна современная медицина, пока не отступились, поняв, что позвоночник сам по себе не придет в нормальное положение. Рекомендовали пластиковый твердый корсет, плотно стягивающий спину и грудь. Но в нем ни учиться, ни работать. Как космонавт в скафандре, ни вздохнуть полной грудью, ни пошевелиться. Год пробыла в таком состоянии. Пока, вот ведь дело случая, не приехала к родным в Светлый. А там немало пациентов костоправа. Родственники предложили отправиться в Орск, надо все испробовать, вдруг случится чудо.
Эдуард Авдоян спросил:
– Зачем корсет? Только сильнее давит на позвоночник и не дает ему выпрямляться.
– Так врачи велели. Месяца через три кладут на операцию, чтобы выправить все косточки.
– Выбирай, Роза: или ты сейчас снимаешь корсет и мы начинаем с тобой работать, или ложишься на операцию.
– Я много о вас прочитала, немало и светлинцы рассказали. Верю вам...
Покрикивала от боли, когда Авдоян выправлял ей позвонки. Но уже к третьему сеансу почувствовала себя значительно лучше, не болела спина, ровненькими стали плечи, начала делать гимнастику, помогать по хозяйству родным в Светлом. А корсет Авдоян оставил, как говорит, «на память». Целую коллекцию костылей, клюшек, палок, бадиков собирает. Недавно пришел молодой мужчина на костылях – замучили позвоночные грыжи. Оставил их в коридоре, пошел на прием. Стонал и кричал от боли. «Потерпи, – уговаривал его костоправ, – кости не обезболить, я должен их слушать». Боль моментальная, секундная, можно потерпеть, но ведь так жалко себя любимого. Мужчина соскочил с кушетки, схватил пальто и умчался. Добежал до остановки «Улица Тбилисская» и только тут осознал, что бежит на собственных ногах и без костылей. Вернулся:
– Я тут не оставлял своих подпорок?
Народу на приеме было много. Наблюдали, как он едва зашел на костылях, как убежал. Смеялись.

Маленькие инвалиды
Не может быть горше зрелища, чем ребенок, который в два, три, а то и в шесть лет не может ходить. Таскают его родители на руках, а он с завистью смотрит на сверстников, гоняющих на улицах в футбол, бегающих до одурения. Становясь постарше, спрашивает: «Мама, почему я не могу ходить? Почему я болею? Мне хочется бежать в детский сад и школу наперегонки, а я дома, на ручках. Или в больницах». Мама плачет, не зная, что сказать. За что наказание детям? В последнее время к Эдуарду Авдояну на прием часто привозят детей со всех концов страны. С последней надеждой: а вдруг сынок начнет ходить?
Потому что, несмотря на лечение, результатов нет. И с каждым годом теряется слабая вера в чудо. Вот и шестилетний Денис приехал с мамой издалека, из Саранска. В приемной было полно народу. Женщины начали тихо плакать, глядя на горе матери.
Тем более что Дениска явно отставал в умственном развитии. Я сказала Эдуарду:
– Мне тоже очень жаль малыша, но помочь ему, наверное, могут только невропатологи и психиатры. Неужели ты рискнешь?
– Он не ходит не по этой причине. Я вижу элементарный вывих в бедре.
Положил Дениску на кушетку и стал показывать маме, где выбита чашка бедра.
– Это у вас с рождения.
– Да, шесть лет не может он ходить.
Костоправ начал вправлять нежную кость, Дениска закричал.
– Терпи, Дениска, – успокаивали из приемной, – сейчас своими ножками пойдешь!
Еле слышимый хруст – и кость встала на место.
– Будет ходить! – уверенно сказал Авдоян, – теперь заставляйте его ползать, ковылять. Пусть падает, но учится топать.
Дениска взялся ручками за кушетку и встал на ножки. Медленно сделал первый шажок. Ему придется приехать в Орск еще раз, через месяц.
А вот родители Андрейки, которому исполнилось два с половиной годика, сами написали письмо:
«О костоправе Эдуарде Авдояне мы узнали от родственников из Орска. Привезли к нему сына, который не ходит, и правая ручка была скованной. Костоправ быстро выявил вывих тазобедренного сустава и плеча правой руки. О плече мы даже не подозревали. Ни один врач этого не обнаружил. Когда доктор вправлял вывих, сынок, конечно, заплакал. Но Эдуарда не испугался. Сам на следующий день сказал: «Я к доктору хочу». После нескольких сеансов мальчик стал свободно действовать ручкой и уверенно наступать на ножки. Эдуард сказал: «Ходить будет. Только не жалейте, заставляйте двигаться как можно больше». Огромное спасибо Вам, доктор! Здоровья Вам и Вашей семье!»
Ох, эти тазобедренные чашки, круглые суставы, от правильного положения которых зависят и спина, и ходьба. Они нежные. Упал, подвернул ногу, ударился – и сустав вылетает из своего, природой предназначенного места. Движется вверх и тянет за собой ногу. Со временем больной старается не наступать на нее от боли, потом нога становится «короче» на несколько сантиметров. Москвичка, работающая в театральном ателье, даже сшила себе брючный костюм, где одна штанина длиннее. Чтобы не был заметен дефект. Работа хорошая, потерять ее не хотелось. Я видела эти самые брюки. Когда костоправ вправил шейку бедра и через несколько сеансов ноги выровнялись, то бишь кость встала на место, москвичка закатала сантиметров на шесть одну брючину.
Роберт Беринг приехал из Штутгарта. Типичная история: упал на колено, нога стала болеть. Принимал лекарства, терапию. Но через 13 лет смирился, видимо, медицина бессильна, стал хромать, нога укоротилась. Сначала в Орск проторили тропинку его родители. Потом и сам приехал. Белокурый, голубоглазый. С переводчицей. Костоправ определил причину. Вправил вывих. Несколько сеансов – и удивился Роберт, что ноги выровнялись, стал ходить, не хромая. В людской благодарности Эдуард Авдоян буквально купается. Многие целуют ему руки, падают на колени. А кто-то еще собирается на прием.
Что ж, найти знаменитого костоправа несложно:
по улице Короленко, 118, в квартире № 15,
позвонив предварительно по телефону 27-94-33.