Любимая Украина

В этой чудесной стране мне доводилось бывать несколько раз еще во времена Советского Союза. От Киева проехал в Ужгород. Полюбовался Львовом, Дрогобычем, Трускавцом. Хотелось посмотреть, по каким местам проложен газопровод «Дружба», к которому имел тогда отношение как журналист.
Украинский воспринимался как близкий и понятный язык, многие говорили на русском. Увидел отзывчивых, а в задушевной компании хлебосольных и радушных людей.
Еще случилось быть в Киеве после чернобыльской катастрофы. Тогда остро чувствовались общая беда и атмосфера как в прифронтовом городе. Людей на Крещатике немного, а маленьких детей и подростков вообще вывезли из города. Это было тяжелое зрелище.
Львов поразил богатым прошлым. Ходил на старинное кладбище – местная достопримечательность богатой дореволюционной жизни.
И Дрогобыч – по-европейски чужой город. Жизнь здесь словно остановилась столетие назад.
Есть в моей семье предки, переехавшие в Оренбуржье из тех мест еще в XIX веке. Интересно было посмотреть, где они жили. Здесь местный диалект уже мало понятен. Да и люди в Прикарпатье отличались от киевлян – более замкнутые, живущие своей жизнью.
Шоком стали увиденные братские могилы советских солдат. До 1957 года в прикарпатских лесах шла вялотекущая война. Случались нападения на войсковые части.
В горных селах видел трудолюбивых крестьян, вкалывающих с утра до вечера. Любовался косулями, которые гуляли по холмистым улицам Трускавца вместе с народом, съехавшимся из всех уголков необъятной Родины на лечебные воды. Были люди в узбекских национальных халатах и разухабистые северяне из нефтяных и газовых регионов, не привыкшие экономить на отдыхе. В Закарпатье дорога оказалась недлинной. И газопровод увидел – труба большого диаметра шла через горную реку высоко над водой.
Ужгород поразил особой торговой атмосферой. Все что-то продавали, даже дежурная в гостинице: близость к границе с Польшей диктовала свой образ жизни.
Возвращаясь на поезде в Киев, любовался, как весь вагон гулял по случаю чужой свадьбы. Жених – винодел из Ужгорода – вез бочонок вина теще и угощал всех желающих. Народ доставал свои припасы, но и чужое понемногу пробовали, оценивая. Дошло до песен – украинских, русских, советских...
...Когда в дни переворота напряженно смотрел новости с Майдана, вспоминал Украину, которую знал. Не обожженные здания Крещатика терзали душу – это горе было и в Москве. Не давал покоя короткий сюжет про молодого бойца «Правого сектора», который удивленно спрашивал «газовую принцессу», зачем она приехала на Майдан с охраной.
Ведь они уже победили – бояться больше некого.
Святая простота. Будущее таких революционеров тревожит. Он еще не знает, что революция пожирает своих детей. И решение за самоопределение Крыма – это только начало новой истории, где мальчики с Майдана станут боевиками финансовых королей, уже перепиливающих на вотчины страну от Ужгорода до Донецка.