Хроника одного дежурства

Я врач-психиатр. Моя работа опасна и трудна. Часто контакт с психически больными или неадекватными людьми выглядит как общение с пришельцами. Бывают ситуации, когда пациент держит в руках нож или топор, стоит на краю крыши или обливает химикатами двери соседей. И порой только от моего верно принятого решения зависит будущее больного человека. Но я прежде всего врач «Скорой помощи», поэтому, когда это необходимо, оказываю первую медицинскую помощь наряду с другими моими коллегами по цеху.
Меня часто спрашивают: каково это – работать на «Скорой»? Делюсь некоторыми моментами одного декабрьского дежурства.
Приезжаем утром на первый вызов. Молодой мужчина после длительного запоя сам с собой разговаривает, собирает вокруг себя невидимые нити. Стаж употребления алкоголя более 18 лет. Бедные родители намучились уже с его пагубной привычкой, но курсы лечения помогают ненадолго. Сын срывается и продолжает пить горькую. Приняв решение о лечении в стационаре, ведем пациента в машину. Неожиданно мужчина теряет сознание, у него резко падает давление. Пока на помощь к нам едет реанимационная бригада, выясняем, что родственники, оказывается, решили самостоятельно успокоить чадо и дали снотворное, не задумываясь о последствиях.
Поступает вызов: молодой человек ножом поранил себе шею. В процессе осмотра и беседы выясняется, что парень был в запое почти два месяца. Употреблял разведенный спирт, а когда совсем не стало денег, резко «завязал» пару дней назад. Теперь видит вокруг себя невидимую проволоку, которая обвивается вокруг шеи. Спасая свою жизнь, кухонным ножом пытался обрезать «путы» вокруг шеи и нечаянно поранился. В травмпункте рану ушили, сделали прививку, а для лечения видений мы повезли бедолагу уже в специальную больницу. Не успели освободиться, как по закону парных случаев сразу же едем на аналогичный случай. Только здесь молодой человек после ссоры с девушкой неглубоко порезал кожу на шее осколком стекла. Когда зашли в квартиру, застали почти идиллию: пьяные влюбленные держались за руки и признавались друг другу в верности и любви. От помощи медиков отказались.
Ближе к полуночи едем по объездной дороге к своему больному, живущему в поселке ОЗТП. На мосту видим скопление машин и людей, которые при виде «неотложки» замахали нам руками. ДТП. И есть пострадавшие. Подбегаем к искореженной машине. На переднем сиденье – окровавленный мужчина. На заднем – другой пассажир, которому металлом зажало правую ногу. Пока едут машины «Скорой», быстро вызываем спасателей, ДПС. Осматриваем и расспрашиваем пострадавших. Делового вида мужчина средних лет просит позвонить матери, так как его телефон разбит. Набираю со своего сотового номер и сообщаю неприятную новость, успокоив пожилую женщину, что сын ее жив. Пока спасатели пытались освободить ногу другому мужчине, держим его за руки и уговариваем потерпеть. Ему даже после обезболивания было очень больно и страшно. Вскоре подъехали к месту ДТП наши коллеги-медики и под вой сирен «неотложки» повезли больных в травматологию. А мы поехали на свой вызов дальше…
Могу ли я, спасая и помогая страждущим, жалеть о том, что стала врачом «Скорой помощи»? А вы как думаете?

Лилия Грачева