Концлагерь разделил жизнь на до и после

Детство Надежды Шаровой, в девичестве Нерадько, родившейся в 1937 году, опалено войной. Вместе с родителями она попала в концлагерь, где они пробыли четыре года. Ей не забыть страшных дней за колючей проволокой и то, как трудно было вставать на ноги в послевоенное время. 

Героиня материала много лет проработала в Орске на заводе синтезспирта и «Орскнефтеоргсинтезе». А родилась она в Краматорске. Война началась, когда ей было три года. Город располагался близко к границе. От непрерывных немецких обстрелов люди бежали куда глаза глядят, пытались укрыться в парках и лесопосадках. Но это было невозможно. Надежда помнит, как страшно гудела сирена. Она до сих пор не может спокойно воспринимать подобные звуки. 

– Когда в город пришли немцы, они вели себя как хозяева, – рассказывает Шарова. – Разъезжали по тротуарам. Помню, один из них чуть не наехал на меня на мотоцикле. К счастью, какой-то человек схватил меня сзади и отодвинул в сторону… Голод был страшный. Мама собирала вещи, ходила в деревню и меняла их на продукты. 

Отъезд семьи из города откладывался. Они должны были эвакуироваться вторым эшелоном, но немцы пришли раньше, чем ожидалось, и планы сорвались. Кроме того, отец Надежды был заместителем директора Новокраматорского машиностроительного завода и отвечал за эвакуацию предприятия и работников. В итоге семья все же выбралась из города и уехала к родственникам в Кировоград. Там родители Надежды начали трудиться. Взрослые запасали хворост к предстоящим холодам. Но спокойно перезимовать в 1942 году было не суждено. 

Как засвидетельствовано в документах, в сентябре семью Нерадько вместе с другими горожанами погрузили в товарный вагон и отправили в польский лагерь. Надежда помнит холод и голод, вой собак, вышки с охраной и колючую проволоку, которой была окружена территория. Люди ночевали в бараках. Спать было невозможно из-за клопов. Чтобы они меньше кусали, ночью не выключали свет и накрывались газетами. Она рассказывает, что спустя какое-то время их перебросили в Германию, в город Беблингем, в другой лагерь. Что происходило там, помнит смутно. Знает лишь, что родители работали и что с ними была бабушка. В последний год перед освобождением мать Нади трудилась в столовой, мыла полы и посуду. У нее была возможность немного подкармливать ребенка. Рано утром женщина вместе с дочерью шла в столовую. Девочку прятали в шкаф, где было очень тяжело сидеть неподвижно. 

– Я не знаю, как меня никто не замечал, – говорит собеседница. – Возможно, была какая-то договоренность. Мать знала немецкий язык, который выучила по настоянию отца перед войной. 

Сидя в шкафу, Надежда слышала, как раздавались звуки пощечин. Проверяющие так наказывали работников, если, по их мнению, в столовой было недостаточно чисто. 

Когда началось освобождение, сильно бомбили. Колючая проволока порвалась во многих местах. Узники бросились бежать. Кем были спасители, Надежда Ивановна до сих пор не знает. Помнит солдат небольшого роста с темными лицами. В сторону лагеря беженцев освобожденные двигались перебежками. Днем отсиживались на сеновалах, чтобы не попасть под обстрел, ночью шли вперед. 

В лагере Красного Креста семья Нерадько провела какое-то время. Надежда знает, что отец предлагал матери эмигрировать в другую страну, но она не соглашалась. И в итоге женщине с ребенком собрали рюкзак с одеждой и отправили на Родину. 

– Ехали в грузовой машине. От радости сердце было готово вырваться из груди. Я всю дорогу пела, – рассказывает собеседница.

На поезде они приехали в Днепропетровск, где на вокзале у них украли вещи. Семья опять осталась ни с чем. Мама отправила дочку вместе с бабушкой к родственникам в Донецкую область, а сама уехала работать на завод, где трудилась до войны. На тот момент Наде было восемь лет. 

Жизнь наладилась далеко не сразу. Голодали, но выручал огород. Спустя время Надежда вернулась в Краматорск к матери, но жили они там недолго. Их отправили в Орск. Героиня материала старательно осваивала школьную программу, мечтала стать врачом. Но поехать учиться в Оренбург не было возможности, поэтому девушка поступила в нефтяной техникум, а после получила высшее образование. 

Надежда Шарова много лет проработала на орских предприятиях. Ее ценили за профессионализм. Она с радостью общается с подрастающим поколением и рассказывает о тяготах военного времени, а также не пропускает встреч с товарищами.

Фото Дмитрия Бикбова и из личного архива